Эксперт – звание или призвание?
В конце прошлого года в Государственную Думу РФ был представлен законопроект, предусматривающий введение саморегулирования юридических лиц, осуществляющих негосударственную экспертизу проектной документации и результатов инженерных изысканий. Отрасль ждет концептуальное реформирование.
О том, как введение саморегулирования позволит решить проблемы, накопившиеся в системе негосударственной экспертизы за время ее существования, мы беседуем с президентом НОЭКС, заслуженным строителем Российской Федерации Шотой Михайловичем Гордезиани.
— Шота Михайлович, насколько актуально введение саморегулирования для института негосударственной экспертизы?
— Этот законопроект мы давно ждем, и возлагаем на него большие надежды. Когда в 2011 году был принят федеральный закон 337-ФЗ, предоставляющий право юридическим лицам аккредитоваться на проведение негосударственной экспертизы, законодательством не был предусмотрен механизм, позволяющий осуществлять контроль деятельности экспертных организаций. Рынок самостоятельно не смог отрегулировать этот вопрос, и с течением времени появилось много недобросовестных и демпингующих компаний, которые зачастую дискредитируют саму идею негосударственной экспертизы, хотя ее жизненность подтверждена практикой: уже в 2016 году почти 40% экспертных заключений было подготовлено именно негосударственными экспертными организациями. То есть бизнес проголосовал за эту систему и активно стал обращаться за получением заключений в органы негосударственной экспертизы.
Теперь наша задача – очистить рынок от недобросовестных игроков, создав условия для полноценного развития института негосударственной экспертизы. Саморегулирование – именно тот шаг, который позволит этого добиться. Так что законопроект очень своевременный. Конечно, в нем есть некоторые моменты, требующие более внимательного рассмотрения, и НОЭКС сейчас активно работает над тем, чтобы сделать документ полностью жизнеспособным.
— В чем именно заключается эта работа?
— Как только появился законопроект о саморегулировании, предложенный Правительству России Минстроем, НОЭКС сформировал и направил в Правительство свой вариант законопроекта. По нашей инициативе в феврале этого года проект закона был рассмотрен на заседании секции Экспертного Совета Комитета Государственной Думы. Там мы представили основную информацию о необходимости доработки этого документа и нашли полное понимание со стороны членов Секции и Экспертного Совета. Затем еще дважды этот вопрос обсуждался на заседаниях Совета Госдумы, и в результате была сформирована рабочая группа, которая сейчас активно работает над тем, чтобы все внесенные НОЭКС предложения нашли свое отражения в законопроекте.
— Недавно Комитет по строительству Общероссийской общественной организации малого и среднего бизнеса «ОПОРА РОССИИ» опубликовал итоговый отчет об итогах мониторинга, посвящённого изучению практики саморегулирования в строительной отрасли. В отчете сделан вывод о том, что саморегулирование существенно не повлияло на состояние отрасли, в частности, не улучшило качество строительства, но увеличило финансовую нагрузку на компании, состоящие в СРО. Какими, на ваш взгляд, должны быть саморегулируемые организации для юридических лиц, осуществляющих негосударственную экспертизу, чтобы быть эффективными?
— Отвечая на этот вопрос, я не стал бы выделять негосударственную экспертизу, потому что саморегулирование как таковое должно иметь единые принципы деятельности. На мой взгляд, в строительстве саморегулирование повторило часть тех ошибок, которые были сделаны при лицензировании, когда никто не отвечал за результаты деятельности компаний, которым выдавалась лицензия. Сейчас ситуация аналогичная. Причин много, но самая очевидная – огромное количество юридических лиц, объединенных в рамках каждой СРО. Саморегулируемые организации просто физически не в состоянии контролировать работу всех своих членов.
Вторая проблема – компенсационные фонды, которые в теории должны были сыграть положительную роль, но на практике побудили руководителей СРО вместо активной работы с компаниями сосредоточиться на финансовом моменте: поиске надежных банков для размещения средств, их сохранении и использовании. Кроме того, система саморегулирования не застраховала СРО от банкротства банков, в которых были размещены компенсационные фонды. Сейчас мы сосредоточены на том, чтобы прописать в законопроекте о саморегулировании нашей отрасли все эти тонкие моменты. В частности, мы все больше склоняемся к тому, что система страхования может быть одним из рычагов, позволяющих стабилизировать работу СРО.
Это общий взгляд на проблемы саморегулирования. Подчеркну, что сама идея о том, чтобы предоставить профессиональному сообществу право самому контролировать и упорядочивать свою деятельность – очень хороша. Надо только суметь правильно ее реализовать.
— Качество проведение экспертизы напрямую зависит от качества подготовки эксперта. Позволит ли предстоящее реформирование решить проблему подготовки кадров для института экспертизы?
— Система подготовки экспертов, действительно, нуждается в коренном изменении, но это отдельная проблема, которую тоже нужно решать. Аттестация специалистов методом компьютерного тестирования казалась эффективной только на первом этапе. Затем последовала ее коммерциализация, в результате которой рынок сейчас наполнен аттестованными специалистами, далеко не всегда по уровню знаний и опыту соответствующих званию эксперта.
Беда в том, что условия для аттестации, на наш взгляд, сформулированы неправильно. В частности, закон предусматривает, что любое физическое лицо может пройти аттестацию на звание эксперта. Это принципиально неверный подход. Эксперт – это не новое образование, не новая квалификация и не новая профессия. Это статус, который может присваиваться только специалистам, достигшим высокого профессионального уровня. Причем, этот уровень должен оцениваться самим профессиональным сообществом. Мы же не говорим о том, что любое физическое лицо может претендовать на звание заслуженного строителя или заслуженного архитектора!
Второй момент: сейчас для аттестации на звание эксперта нужно соответствовать лишь трем параметрам, а именно, у человека должно быть высшее образование, гражданство РФ и отсутствие судимости. То есть, отбирая высококвалифицированных специалистов, мы даже не упоминаем об опыте работы и определенном профессиональном портфолио. Никто, я думаю, не будет спорить с тем, что оговоренные законом пять лет стажа (а по сути, лишь соответствующая запись в трудовой книжке) – это не показатель высокой квалификации. За пять лет человека скорей всего близко не подпустили к серьезным проектам, потому что его опыт работы пока не достаточен.
Итог подобных критериев отбора плачевен: рынок переполнен номинальными экспертами, но действительно квалифицированного специалиста найти очень сложно. Поэтому необходимо пересматривать не только условия, позволяющие человеку претендовать на статус эксперта, но и сами процедуры оценки знаний. Очевидно, что если за подготовку к экзамену платятся деньги тем лицам, которые этот экзамен будут принимать, результат можно предсказать заранее. Концепция о том, что эксперта можно подготовить за два-три месяца требует срочного пересмотра. Настоящего эксперта не нужно готовить к испытаниям, он к ним всегда готов в силу своего опыта и профессиональных знаний и навыков.
На сегодняшний день для улучшения ситуации достаточно ввести положение, при котором конкретного специалиста будет рекомендовать на аттестацию либо проектная, либо экспертная организация. Это уже будет косвенным участием профессионального сообщества.
— НОЭКС ведет какую-то работу в этом направлении?
— Пока, к сожалению, мы не смогли активно повлиять на этот процесс. Конечно, после серии наших выступлений и публикаций некоторые острые моменты были учтены. Например, было введено ужесточение процедуры аттестации введением кроме тестирования еще и устного экзамена. Но это только верхушка айсберга. Не скрою, что мы возлагаем большие надежды на понимание проблемы со стороны нового министра строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации Владимира Якушева, который занял этот пост в мае нынешнего года. Очень хотелось бы с ним встретиться и высказать наши соображения. Думаю, вместе у нас получится коренным образом изменить систему аттестации специалистов нашей сферы.
— Мы с вами затронули вопросы аттестации, но ведь проблемы подготовки кадров касаются не только экспертных организаций. Основной источник пополнения экспертного отряда – проектировщики. Для проектных организаций кадровые проблемы тоже являются существенными?
— Основываясь на результатах экспертизы проектных решений, можно сказать, что уровень проектирования, к сожалению, не улучшается. А значит, резерв для пополнения экспертного сообщества у нас незначительный. Отсюда вывод: для того, чтоб поднять уровень экспертизы, разумную кадровую политику надо начинать в проектных организациях. Именно там нужно повышать квалификацию специалистов, вводить систему отбора. И когда я говорю, что проектная организация должна рекомендовать на аттестацию будущих экспертов, я подразумеваю, что в этих компаниях начнется осознанная работа по оценке деятельности проектировщиков.
Замечу, что сегодня проектных организаций достаточно много, потому что допуски на проектирование выдаются свободно. И мне кажется неверным подход, когда компании достаточно иметь в штате всего двух включенных в реестр специалистов, под ответственность которых выпускается вся проектная документация. Ведь проектирование – это основа будущей безопасности объекта.
— Внедрение Единого Государственного реестра заключений – актуальный для отрасли вопрос. Насколько целесообразен ЕГРЗ и нужна ли такая сложная процедура получения единого реестрового номера?
— У меня есть своя точка зрения, которую не все разделяют, и которая является предметом дискуссии. ЕГРЗ – это общий электронный архив, объединяющий в себе архив строительной документации и архив экспертных заключений, поэтому и требования к нему должны быть преимущественно архивные. Они не должны создавать какие-либо препятствия бизнесу, однако нынешняя концепция ЕГРЗ усложняет жизнь всех участников строительного рынка. Эту тему я поднимал на одном из совещаний. Например, до того, как застройщик получит кадастровый номер экспертного заключения, он не может начать процесс получения разрешения на строительство. Хотя всем ясно, что именно застройщик является заказчиком, а значит и собственником и проектной документации, и экспертного заключения. Это его документ, его продукт, которым он, как ни странно, не вправе распоряжаться.
В идеале экспертное заключение должно передаваться в соответствие с договором заказчику, который сразу может получать разрешение на строительство. В то же время застройщику должно быть вменено в обязанность в течение одного-двух месяцев после получения разрешения на строительство сдать в ЕГРЗ и заключение, и проектную документацию в электронном виде. В этом случае и архив будет качественно сформирован, и объект начнет строиться вовремя. Все знают, что каждый раз, когда президент России В.В. Путин говорит о контрольно-разрешительных органах в сфере строительства, он обращает внимание на необходимость сокращения сроков получения разрешения на строительство объектов. Нынешняя концепция ЕГРЗ этому, на мой взгляд, не способствует. К тому же, мы вынуждены выполнять ряд лишних бюрократических процедур, что также усложняет жизнь и не несет в себе никакой практической пользы.
— Итак, основными проблемами отрасли являются выведение с рынка недобросовестных организаций и недопущение в сферу экспертизы номинально аттестованных специалистов. А что вы можете сказать об компаниях, входящих в реестр НОЭКС?
— Несмотря на проблемы, на рынке достаточно добросовестных экспертных организаций. НОЭКС начинался со 170 компаний. Сегодня у нас в реестре их всего 85. Нас покинули те, кто не может или не хочет работать в соответствие со строгими профессиональными стандартами. Зато оставшиеся игроки – коллективы высокопрофессиональных специалистов, опыт и уровень знаний которых вполне соответствуют высокому званию эксперта.
Беседовала Елена Никитченко